РЫЖИЙ АНГЕЛ

По лицу и по рукам-
Золотистое пшено.
Они видят в свой прицел,
Как рассыпалось оно.
Не заметил и скомкал
Нити вспахпаных границ.
Он рисует в облаках
Опереньем райских птиц.

Рыжий ангел в небе
Слышит музыку ветров,
Не откликнется на свист.
Он играет нимбом,
Сбросит вниз с луны перо,
Превратив в кленовый лист.

Высоко над головой
Солнца белые лучи.
Только он не взял с собой
Свои стрелы и мечи.
Он рисует в облаках
Опереньем райских птиц,
А чьи-то пальцы на курках
Ждут когда он рухнет вниз.

ВТОРОЕ СЕРДЦЕ

Раздайте тень мою ветрам,
Белым птенцам и ангелам.
Возьмите тень ее,
Оставьте нам частый пульс
Того, что осталось.

Зачем тебе второе сердце?
Любви и боли больше вдвое?
Зачем земле второе солнце днем?
Мы так уснем и не заметим,
Что в нас растет второе сердце,
Но умирая мы воскреснем в нем.

Это не то, что бьет изнутри.
Это не то, что гонит кровь.
Закройте космос и оствьте нам
Частый пульс того, что осталось.

ВРЕМЕНИ В ОБРЕЗ

Давай зарядим времени в обрез,
Пальнем в циферблатный студень.
Эти черные стрелки и дюжину чисел
Зачем-то придумали люди.
Боясь не успеть и упустить,
Просрочить билет на скорый,
Но им все равно с него не сойти,
Проглядят остановку в спорах.

Ждите ответа, канули в Лету...
Я не стану лодкой, не стану мостом,
Я взорвусь маяком,
Чтобы вмиг осветить
Доргоу в твой дом,
Откуда есть все пути
И пламя так же светить.

Давай подкинем времени в обрез.
Ты больше не будешь мишенью.
Никто не опутает сетью морщин
И не сможет накрыть своей тенью.
Вставай из кипы калндарей,
Пусть летят бумажною вьюгой.
Стрелки бегут быстрей и быстрей,
Но ты вышел из этого круга.












СПИ

Пощечиной неба ослеплен,
Щекою в звезды.
Два еземных существа
Под земным дождем
Роняют воздух.
Кто им подскажет, как
В этом мире летать,
Где небо сбоку?
Кому здесь петь,
Кого со слезами ждать?
Какого Бога?

Спи, я не стану будить,
Если сон твой спокоен и чист.
Твое имя совсем иное,
А я - вовсе не гитарист,
Это нам никогда не забыть.

Мы знали друг друга
Тысячи лет назад,
Но как нам вспомнить?
Мы знали дороги
На самый новый Арбат
Из темных комнат.
Мы звали по имени
Птиц и облака, сплетая руки.
Теперь они высоко
И в наших руках
Совсем другие звуки.

СКВОЗНЯКИ И ВЕТРЫ

Сквозняки и ветры за моею дверью
Лебединых крыльев знают взмахи.
Почему нас носит, как седые перья?
Сквозняки и ветры, птицы из бумаги...

Куда летишь ни его, ни ее, и сама не своя?
Пятна на солнце - значит,что-то не так.
Там где свет, не должен быть мрак.
Но когда мне хотелось кртчать, я молчал.
В глазах вода - эхом застывшего крика -
Сомнет, когда станет тихо.

Под травою волны изумрудным бризом.
Ты и я, мы знаем, как широко в этих соснах.
Я просто не исполнил, ты потеряла визу,
Сквозняки и ветры вырвали и обесточили воздух.


СТРЕЛЕЦ

Выгнусь дугой, полечу стрелой,
Стану ночью знаком стрельца.
Не забудь о посадочных огнях на крыше,
Я вернусь, когда будет темно.
Домой, домой, в родное гнездо,
Где спать уложили птенца,
Где все с высоты и неравнодушен,
Даже к тем, кому все равно.

Так идите домой, скажите братьям своим,
Что не найдется покой, пока покоя нет им,
Что на земле и на дне, и в золотых небесах
Нет и не будет огней, таких, как в этих глазах.

Вскину крылья в салюте,
Приветствуя пламя новой зари,
А звезды - наверное, детям,
Мне было светло от улыбок и лиц.
Глотая слезы, почтить
Забытые прерии и корабли,
И вновь - в высоту, где неравнодушен,
Даже к тем, кто не любит птиц.

Я знаю выход из комнаты без окон,
Запертой на семь замков,
Когда нет никого и руки пусты,
Чтобы взяться за чью-то ладонь.
Я знаю, куда лететь, даже если мы
Будем целиком из оков,
Высота всегда там, где ты неравнодушен,
Даже к тем, кто отправит в огонь.



ИСТИНА

Лицо ребенка, чистое небо
В раме седых волос.
Эти сны не дают уснуть.
Месяц в его руке, а в другой -
Ночь, его верный пес.
По запаху звезд его путь.

Тот, что начнется
Прямо здесь и сейчас,
С первого шага
До последнего вздоха.
Что отзовется на вопрос этих глаз:
"Ты есть истина,
Ты и есть та дорога."

Под снегом и ветром
С теплом в груди,
Глотая сладкий туман
Ищет, где его ждут.
Он ничего не знает,
Лишь сердце бьет в барабан,
Зовет его в этот приют.

МАТРИАРХАТ

Ваш мир укрыт одеялами от глаз посторонних,
Лежит под ногами усталыми надежда на отдых.
Лежат под ногами одежда снадеждой,
Яблоко Ньютона, Дарвин-невежда,
И я, такой же слепой, как и прежде
Наощупь срываю чадру.

Бабье лето, матриархат,
Брось свою пушку и можешь идти,
Это время назад
Стрелками не перекрутить.
Лето, амазонки в седле,
Музам не знать об армии слов,
Что спето в каждой войне
Про этот поой и эту любовь.

Теперь про окопы душные слагают легенды,
В плетая в косы ненужные пулеметные ленты,
Летая на крыльях сердца, раздета,
Мона Лиза не смотрит с портрета,
И смех ее разносится где-то,
Зовет замезших туда, где

Бабье лето и матриархат.

ПРОМЕТЕЙ

Горящие она многоэтажек
Слагаются во тьме в немые кроссворды,
Птицы на балконе застали
За кражей меня, уводящего
С неба аккорды.
Тянущего с неба слова и ноты,
Творящего новую "Гаврилиаду",
Но псы под балконом на лоне природы,
Друзьям нет дела до плагиата.

Прости, мать-земля и женщина-мать,
Но все, чему я у вас научился -
От утробы до гроба и обратно гулять,
Мне по пути, только я сожгу билет,
Тем, с кем яхочу дальше идти,
Нужен свет. Нужен свет.

Ночные совы поют о рассвете,
Не дожидаясь петушиного крика,
Мы - их внуки, мы - их дети,
Наверное, мы ослепнем от светлого лика.
Но все-таки, это чего-то стоит,
Скажи, этой ночью стало теплее,
Может быть, наша звезда - астероид,
Но падая, она подмигнет Прометею.









ВИРУС

Масяня, Мураками, Паоло Коэльо,
Масяня, Мураками, Паоло Коэльо.
Когда-нибудь все это закончится постелью.
Тогда они узнают, что не знли до сих пор,
И им станет безразличен мировой террор,
И все великие артисты, что были внутри,
Получат роли в этой истории любви,
И снова будет утро с запахом цветов,
На орбите твоих глаз - спутники зрачков,
Сеова ночь, вода и все нипочем,
Когда против теченья вдвоем и нагишом.

В системе обнаружены вирусы I LOVE YOU,
В системе обнаружены вирусы I LOVE YOU,
Когда-нибудь все это закончится любовью.
Просто хочется знать, что все - не просто так,
Что это не придумали Фаулз и Пастернак,
Что бывает не раз, а снова и снова,
Что являешься сердцем кого-то другого,
И снова будет утро с запахом цветов,
На орбите твоих глаз - спутники зрачков,
Сеова ночь, вода и все нипочем,
Когда против теченья вдвоем и нагишом.

Масяня, Мураками, Паоло Коэльо,
Масяня, Мураками, Паоло Коэльо.
Когда-нибудь все это закончится постелью.
Когда-нибудь все это закончится постелью.
Когда-нибудь все это закончится.

СЫН ГРОЗЫ

Подмигнула вспышкой,
Разделила надвое небо,
Тебе и мне половину,
Подкурила от громоотвода.
Задохнулась природа,
Облаков тяжелая груда,
Гром листает страницы
Высоченного талмуда.
Сядь, потолкуем,
В каждой луже - джакузи,
Потайное место
На дрконовом пузе,
Сыграю раскатом,
Всем фильмам твоим саундтреком,
Признайся, долгие годы,
Ты считал себя человеком.

Под ладонью молота,
Где-то в центре города,
Был рожден без голоса,
Рвал секвойи с корнем.
Поворачивал стаи криком,
Рзгулялся в небе диком,
И спустился вниз один,
И забыл, что он мой сын.

Я сижу на крылечке,
Шевелю листвою,
Матушкой-грозою,
Плачу дождями,
Руки на передник.
Остывает ужин.
Где-то там, внизу,
Ты никому не нужен.
Подмигну тебе вспышкой,
Освещу дорогу до входа,
Тебе и мне половину,
Подкурю от громоотвода,
Затушу в озерах,
Вернешься - и брошу...
Я вся извелась,
Мой самый хороший...













СЛОВО

Разогнать электропоезд,
Развязать алмазный пояс,
Птицы и рыбы не знают слова "любовь".
Шахматы клавиатуры,
Черно-белые фигуры,
Звери и люди по-разному чувствуют кровь.
Семь пятниц, пять седмиц,
Я выпускаю синих птиц,
Любовь - это то, что всегда изначально есть.
В твоих глазах - Содом и Гоморра,
В моих - Хиросима, Нагасаки. Скоро
Любовью станут железо, бетон и жесть.

Птицы и рыбы не знают слова "любовь".
Те, кто живет любовью, не знают слов.
Птицы и рыбы не знают слова "любовь".
Те, кто живет любовью, не знают слов.